Покойные орнаменты и даже стрела А́рно
в стакане с граппой становится безударна,
Прямолинейность платанов равна
времени, как и их кривизна.
Отсюда лишь пыль попадает на небо,
ибо пыль слепа, и движение – это дно,
которое скроет скорейший кельнер, но
и полотно, надетое на руку также нелепо,
как изводить стеарин, когда темно.
И комната, в которой есть окно, –
куда больший случай вершин,
ибо эти платаны от крон ши
отделяет закон
в котором есть всё, окромя окон.
Не скажи и не данность, лучше
Остаться целым, то есть обрести ноль,
Поглотивший Гранд, далее – Гиньоль,
И достигший пределов Фуджи
В окрестностях Ши́нто, как и должно в глуши.
То ри́о иль на Гребном канале,
Где от волны отделяет стена,
Покачиваясь выйдешь на/
Конец, который совершается в начале.
И пиши, наверняка пиши.
Эта тирада не столь длинна,
Как прочее её короче.
И полночь, надетая на Санта Кроче,
Глубже, нежели оригинал во ржи.
Под фонарём пел апостол и хоть потоп –