Читать онлайн
Ворон. Путь героини
Эвелина Каравай
Редактор Людмила Крылова
Иллюстратор Алексей Плотников
© Эвелина Каравай, 2019
© Алексей Плотников, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-4496-7532-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ВОРОН. Альтер Эго
Быть с тобой – сумасшествие. Не быть с тобой – самоубийство.
ВСТУПЛЕНИЕ
И наконец, я устроила себе вечер воспоминаний. Последний вечер. Налила в бокал красного, как кровь, вина и под аккомпанемент треска поленьев в камине дописала последнюю строчку в дневнике:
«Так закончилась счастливая история несчастливой Паулины. Потому что власть, богатство и любовь никогда не смогут существовать вместе. Чем-то надо пожертвовать. А если не сделаешь этого самостоятельно, у тебя это отберут силой. Я сказала тебе, что готова стать твоей женщиной и партнером, – и стала. Я сказала, что готова за тебя убивать, – и я убила. Я сказала, что меня без тебя не будет. И я ухожу. Встретимся ли мы, я не знаю. Но ходить по земле, на которой нет тебя, я не буду».
Я опрокинула в себя бокал вина, словно последнее причастие смерти. Бросила дневник в камин и взяла в руки пистолет…
…Если бы мне кто-нибудь сказал, что я стану героиней блокбастера, который сама же и напишу по следам реальных событий, я бы записала фантазера в безумцы и отправила на отдых в санаторий для нервнобольных. Но мы можем думать все что угодно, тогда как у Небесной Канцелярии на нас совсем другие планы.
Я всегда любила детективы, психологические триллеры, ребусы и задачи с нестандартным решением. Мне нравились фильмы про мафию, сильных мужчин со стальным эго, со стрельбой, погонями и победой добра над злом, даже если добро действует ради торжества справедливости садистскими методами.
Но одно дело – посмотреть блокбастер и пойти в теплую постельку наслаждаться цветными снами, а другое – пытаться проснуться и от ужаса зажмуривать глаза в надежде, что кошмар развеется.
Как это часто бывает в жизни, все началось в тот момент, когда мне казалось, что все закончилось. Престижная работа, но не та, о которой я мечтала. Так называемый критический возраст, когда отчаянно хочется любви, а тебе говорят: успей хотя бы в кого-то вцепиться и обзавестись наследником. Мечты похоронены под ворохом реальности. Вперед двигаться нет ни сил, ни желания. Лечь и умереть просто так невозможно. Единственной отдушиной стало творчество. Все потайные желания, мечты, нереализованную любовь я изливала на страницах своих книг. Проще говоря, я писала сказки самой себе и жила в другом измерении.
Я не раз слышала о том, что слово, пущенное в реальную жизнь, обретает плоть и начинает существовать по своим законам. И это звучало как предостережение. Но при всей моей мистичности такие рассказы казались сказками, и я не придавала этому значения. Как оказалось – зря…
ЧАСТЬ I. МАЖОР
ГЛАВА 1. ИЛЬЯ
В тот роковой, или волшебный, а может, волшебно-роковой день противоречивая осенняя погода вынудила меня искать прибежище в теплом уютном месте с чаем или кофе, а то и глинтвейном. Я, как и многие писатели, являюсь пассивно-постоянным завсегдатаем определенных мест. Вот легло мне на душу кафе «Петит», и только тут, среди приглушенного света, терпкого запаха кофе с кардамоном и симпатичной пары восточных сладостей на блюдце я могу расслабиться, побыть собой, затерявшись в толпе, и, если посетит муза, даже что-то написать.
Я задумчиво медленно тянула кофе из маленькой чашки, смотрела в заплаканное окно и обдумывала сюжет очередного романа. Пока не почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Бывает, взгляд скользнет и, не оставив следа, спрячется в свое логово. А есть взгляды-якоря: зацепят и держат на крючке, изучая со всех сторон, пока ты беспомощно и возмущенно барахтаешься в попытке освободиться.
Взгляд принадлежал молодому мужчине 30‒35 лет, с коротко стриженными, черными как смоль волосами, прямым безукоризненным носом и бантом чувственных, но упрямых губ. Взгляд синих глаз был одновременно чистым, словно у ребенка, восторженным и жестким. Волевой прямоугольный подбородок поддерживали сложенные домиком руки. Пальцы – длинные и ухоженные. Если бы их хозяин не был одет в тонкий черный свитер, подчеркивающий накачанные руки и мощный, но изящный торс, можно было бы предположить, что мужчина – произведение искусства, сбежавшее из одного из знаменитых музеев, где покоятся статуи античных героев.
Взгляд был приятным, но слишком пристальным, и я решила переключиться на свой блокнот. Однако мужчина, видимо, сдаваться не собирался, и буквально через мгновение я услышала, как он просит официанта принести такой же кофе, как у сидящей напротив девушки.
«За девушку спасибо, – подумала я. – А вот кадрить меня не надо. Сейчас допью кофе с пироженкой и адьос, мой Геракл».
Вопреки твердому намерению игнорировать обладателя синих глаз, я все равно кидала взгляд в сторону соседнего столика. Ведя незаметное наблюдение, я увидела, как мужчина, что-то шепнув соседу, в прямом смысле слова выпер его из кафе, а сам направился в мою сторону.
– Вы не будете против, если я присяду? – произнес обладатель синих глаз и расплылся в доброй лучезарной улыбке, обнажив ряд ровных белоснежных зубов.
– Куда деваться, садитесь. Вы ведь уже все для себя решили и только озвучили.
Мужчина сделал вид, что не заметил иронии.
– Вы писатель?
– А что, все обладатели блокнотов – потенциальные писатели?
– Ни в коем случае, – засмеялся он. – Просто помимо блокнота у вас на столе лежат две книги. Одна – пособие по написанию сценариев, вторая – секреты писательского мастерства Рэя Брэдбери.
«И то правда, – подумала я. – Чего это я разложилась, словно школьник на продленке».
– А вы кто – ценитель прекрасного, издатель, продюсер, или так, коллекционируете писательниц?
Мужчина опять засмеялся. Видно было, что мои слова его ничуть не задевают.
– Нет, просто вы мне понравились.
Очень хотелось пошутить на тему того, подходит ли он так же запросто к певицам, политикам и прочим знаковым особам, но я осеклась. Я ведь не знаковая особа. Ну и, в конце концов, неужели я не могу понравиться?
– Всегда было интересно, как рождаются герои, сюжеты. Что чувствуют и видят люди, которые пишут книги.
Он был абсолютно искренен. По крайней мере, доказательств обратного я не нашла.
– Вот так, собственно, и рождаются. Сидишь в кафе, подсаживается собеседник, и бац…
На этой ноте он заметно оживился.
– …рождается роман про мажора, – продолжила я.
Мужчина искренне и заразительно расхохотался.
– Меня, кстати, Илья зовут. А вас?
– Паулина.
Парень, нарекшийся Ильей, приподнял чашку кофе и предложил чокнуться за знакомство.
Ирония улетучилась, вдохновение так и не пришло. Зато возникло неосознанное назойливое желание смотреть на незнакомца. Это было полным абсурдом, но за те минуты, которые мы провели вместе, появилось ощущение, что я знаю его всю жизнь и мне совершенно не хочется с ним расставаться. Как раз наоборот: я тяну время, чтобы сидеть, смотреть в его голубые глаза, на его улыбку, и для этого пью уже четвертую чашку ставшего ненавистным кофе.
Мы еще немного поболтали, пока звонок лежащего на столе телефона не известил меня о том, что в гости приехала подруга и пора ехать домой. Я начала собирать вещи и попросила счет. Незнакомец был приятен во всех смыслах, но отношений как таковых еще не сложилось, а подругу я подвести не могла.
– Если вы позволите, я довезу вас домой, – с улыбкой предложил Илья.
– Почему бы и нет? С радостью приму ваше предложение.
На улице Илья открыл передо мной дверцу дорогого спорткара, и я мысленно подытожила: «Мажор».
Расстояние от кафе до моего дома было небольшим, тем более, время было вечернее, дорога – свободная, поэтому ехали мы быстро, молча, и Илья периодически бросал на меня взгляды непонятного содержания с неизменной едва заметной улыбкой. Мы доехали до подъезда и наступил час развязки – надо было выходить. Но, во-первых, выходить упорно не хотелось, а хотелось продолжения знакомства. Во-вторых, если бы и вторая сторона не стремилась к продолжению, никто бы меня не подвозил. Однако никаких предложений не поступало, а сидеть в машине было глупо. Наконец Илья подал голос:
– Паулина, если вы не будете против, мне бы очень хотелось продолжить наше общение. Давайте обменяемся телефонами.
– Свершилось, – пробурчала я про себя и вслух добавила: – Вот моя визитка, телефон с галочкой – мой личный.
Илья мгновенно выдернул у меня из рук визитку, словно боясь, что я передумаю, и удивленно изрек:
– Вы юрист?!
– А это что-то круто меняет?
– Нет, это еще больше закручивает сюжет.
– Между прочим, чтобы не было сомнений, что юристы могут быть писателями, у меня как раз есть один экземпляр книги. Дарю.
Я протянула Илье маленькую книжку, мою самую первую и оттого самую дорогую. Она была о любви. Сложной, трагической, полной испытаний, но со счастливым концом.
Илья обрадовался книге, словно ребенок игрушке.
– А дарственная надпись? Ведь принято же.
Я взяла книгу и написала: «Илье от автора. С уважением, Паулина».
– А пожелание? – не унимался Илья.
– Молодой человек, я желаю вам только здоровья. Судя по вашему виду, машине и прочим атрибутам, вам – только здоровья.
Мой новый знакомый расплылся в улыбке, вышел, открыл дверцу и подал мне руку.
Не знаю, что на меня нашло, – видимо, я была в ударе. Илья собирался что-то сказать, но тут из меня поперло:
– Не надо целовать мне руки на прощанье. Я сегодня без перчаток. Встретимся на балу.
Илья расхохотался.
– Целую ваши ноги, госпожа. Разрешите откланяться. Лошадь устала и требует отвезти ее в стойло.
После этого он отдал мне честь, блеснул взглядом и сел в машину.
Я в мгновение ока взобралась на пятый этаж и оказалась в квартире.
Мама и подруга подозрительно осмотрели меня с ног до головы и спросили, почему я сияю так, словно выиграла миллион.
«Выиграла – не выиграла, – подумала я, – а вот история на миллион, кажется, наклевывается».
Вечер прошел быстро. Сказалась усталость от трудовой недели и насыщенного графика работы, и я поспешила лечь спать раньше полуночи. Но я буду не я, если перед сном не почитаю в смартфоне новости и отзывы на мои произведения. Конечно, и на этот раз я не изменила своей привычке и принялась листать ленту фейсбука.
Вайбер оповестил о пришедшем с незнакомого номера сообщении.
– Доброй ночи. Поздно, но что поделаешь. Я прочел книгу и решил, что должен сказать о своих ощущениях. Думаю, автору это важно?
То, что писал Илья, сомнений не вызывало. Книга содержала всего 70 страниц, поэтому прочесть ее можно было за час. А вот ночь была глубокая: стрелки часов зависли на цифрах, знаменующих, что уже час ночи. И осознание того, что человек, видевший меня сегодня впервые и пообщавшись всего ничего, прочел мою книгу и решил поделиться впечатлениями, было противоречивым. Это было приятно, неожиданно. И вместе с тем сбивало с толку. А главное – казалось нелогичным и манило новизной ощущений и тайной.
– Илья, давай перейдем на «ты». А то время, которое ты тратишь на избегание «вы», вызывает сострадание. И лучше набери меня, а то от бесконечной писанины болят пальцы.
Илья перезвонил.
– Сострадание ко мне?
– Сострадание к времени. Оно же живое и не любит, когда его тратят даром. Так каковы впечатления?
– Не знаю, реальная ли это история, художественный вымысел или чья-то биография, но впечатление, что ты писала кровью.
– Это как?
– Есть события, которые оставляют раны в душе, отметины на сердце. Их сложно описать просто. У меня родился образ, что данное произведение писалось чернильной ручкой, только чернила закончились, и тогда автор поранил себе руку и залил вместо них кровь, чтобы завершить свое детище.
«Странный образ, – подумала я. – Даже страшный. Да и с обликом благополучного Ильи такие рассуждения вообще не вяжутся».
– Спасибо. Мне бы такое даже в голову не пришло. А столь глубокий анализ в сочетании с тобой вызывает у меня когнитивный диссонанс.
Было слышно, как Илья тихо смеется.
– Ничего, я приглашу тебя в гости, и ты увидишь мою библиотеку, а затем, возможно, поймешь, что образ внешний и внутренний часто отличаются.
– Опаньки. Обычно приглашают на чай, кофе, а ты – на книги?
– Жесть. Просто факел, а не человек. Я тебя на полном серьезе приглашаю как-нибудь в гости посмотреть на то, как я живу, и заодно оценить масштабы моей библиотеки. А ты про какую-то… пошлость.
– Илья, не пугай меня. Когда приглашают просто на чай или кофе – это примитивно. Но это здоровый природный инстинкт. А когда приглашают на книги и при этом здоровый природный инстинкт называют пошлостью, начинают возникать мысли о маньяке, коллекционирующем писательниц.
Похоже, у Ильи была истерика. Он смеялся и не мог остановиться.
– Так я не пойму, тебя расстраивает, что не на чай, или пугает, что на книги?
В трубке повисло молчание.
– Илья, я прямо слышу, как в воздухе звенит напряжение от боязни разочарования до радости очарования. Итак… та-дам… я не за чай. Это примитивно. Я за книги. Это грандиозно. Но…
– Что «но»? – насмешливо-внимательно спросил Илья.
– Я всегда думала о том, что если мужчина, будь у тебя с ним деловые… да какие угодно отношения, не вызывает желания сходить к нему на чай… – ну, просто образно, понимаешь? – то это немного скучно. Поэтому ты в сочетании с книгами – это крах моих представлений о мажорах. Оказывается, я еще так много не знаю об этом мире…
Я кожей ощущала улыбку Ильи. Но внешне он никак себя не выдавал.
– А теперь, мой дорогой друг-явление, поломавшее стереотипы и обломавшее родившийся сюжет нового произведения о мажоре, спокойной ночи. Пусть тебе приснится что-то хорошее. Допустим, кот Бегемот, позолотивший усы на золотом ламборгини.
– Спокойной ночи, чудо природы, – произнес Илья, и в трубке раздались гудки-многоточия.
ГЛАВА 2. ЛАМБОРГИНИ, ATB И БУЛГАКОВ
Утро нового дня стерло воспоминания о вчерашней встрече, словно это был приятный сон. Рутина затянула в черную воронку реальности. Суета – проклятие нашего времени. Кажется, прогресс делает все для того, чтобы человеку некогда было отдышаться, осмыслить свое положение в системе координат вселенной и осознать, что важно лично для него, а что навязано кем-то. Современное общество делится на тех, кто управляет, и на тех, кем управляют. А тем, кем управляют, думать нельзя – иначе они прозреют и пошлют все за три горы. И мудрые трутни потеряют систему обеспечения своих нужд за чужой счет.
Но размышления размышлениями, а работа работой. Изрядно помятая трудовой массой в маршрутке, я добралась до офиса и окунулась в сверхзадачи.
Дедлайны и сиюминутные авралы впились в мое сознание тысячами иголок, вызывая головную боль и желание улететь на воздушном шаре в страну под названием «Не беспокоить». В таких случаях выручала чашка кофе и небольшой перерыв. Я решительно встала из-за стола, предвкушая кратковременный отдых, и тут в кабинет ворвался – нет, было бы правильнее сказать втиснулся, вторгся, вломился – огромный букет красных махровых роз. Букет спросил, где можно найти юриста Паулину, и увенчался головой молодого человека в оранжевой бейсболке.
– Ну допустим, юрист Паулина – это я. А это что за ботанический сад на выезде?
Молодой человек ничуть не смутился, подошел ко мне, всучил охапку цветов и вынул из кармана лист, на котором, по всей видимости, надо было расписаться. Потом подумал и достал из сумки-ящика, висевшей на плече, какую-то коробку и тоже попытался вручить мне. Но, оценив ситуацию, поставил на стоящий рядом стол, затем опять отобрал цветы и тоже положил на стол, после чего выдал бумажку и попросил расписаться.
– Стоп, – запротестовала я. – Что это вообще такое?! И зачем я должна расписаться?
– Служба доставки цветов, – отчеканил молодой человек. – Мне поручено, я доставил, распишитесь.
Смысла выяснять предысторию у доставщика цветов не было, да и задерживать человека не хотелось. Поэтому я расписалась на бумажке, и молодой человек так же стремительно исчез, как и появился.
Цветов было много, очень. На длиннющих ножках и невероятно красивые. Роскошные и вкусно пахнущие. Я подержала их в руках, насладилась ароматом и переключилась на коробку. В ней оказалась ваза, на которой красовалась надпись: «Чтобы было, куда поставить». Ни визитки, ни каких-либо знаков идентификации дарителя ни в цветах, ни в коробке я не обнаружила. Но ваза явно свидетельствовала не только о практичности и хорошем понимании женщин, но и об иронии человека, который предвидел мою реакцию. В голове четко нарисовалось кодовое слово-ключ, открывавшее тайну послания: «Илья».
И словно в ответ на мои размышления зазвонил телефон с незнакомым номером.