Читать онлайн
Русское слово №08/2010

Русское слово №08/2010

© «Русское слово», 2010

Поэзия
Василий Волович-Бородин

Вспыхнул клён по-осеннему жарко…

Вспыхнул клён по-осеннему жарко —
И в груди вдруг тоска разлилась.
Стало лета пронзительно жалко
И светила лучистую власть.
Я не знаю как нам, дорогая,
В хмурой осени холить любовь?!
Кто из нас, как свеча, догорая, —
Достучится до августа вновь.

Октябрь, 2009 года

Я вглядывался в жизнь – всю жизнь…

Я вглядывался в жизнь – всю жизнь!
И что же?
Её лица – не разглядеть,
похоже!..

Ноябрь, 2008 года

Уже сквозят берёзы…

Уже сквозят берёзы,
Но зеленеет куст.
А поутру морозы
Свой примеряют вкус.
Нам первая прохлада
И в радость, и в тоску.
…Осенняя баллада,
Войди в мою строку!

Сентябрь, 2009 года

Припадая к окну электрички…

Припадая к окну электрички,
Октябрём ты румяным жила;
Восторгалась поездкой привычно
И дорожных сюрпризов ждала.
А сюрпризы картинно мелькали:
Пылкий клён нам кивал головой,
Густо ели мечтой истекали,
Редкой плакала роща листвой.
Так мы мчались сквозь осень больную
К той черте, за которой весна.
Вот и нынче мы радость хмельную
Пьём из чувств, как из чаши вина.

Октябрь, 2008 года

Кружева развесила зима…

Кружева развесила зима
На простуженных, сквозных деревьях.
По душе нам снега кутерьма, —
Эта радость в нас живёт издревле.

Декабрь, 2009 года

Нам сквозь толщу слежавшихся лет…

Нам сквозь толщу слежавшихся лет
Достучаться до памяти сложно.
В запорошенный временем след
Вновь ступить – никому невозможно!

Октябрь, 2009 года

Клонился август к сентябрю…

Клонился август к сентябрю,
Барашки по заливу плыли;
За руки взявшись, на ветру
Мы жадно радость встречи пили.
В тот день вычитывать любовь
По книге чувств мы устремились, —
Не потому что жгла нас кровь:
В разлуке души истомились.
Как знак, приемля шелест волн,
Уют кафе берегового, —
Мы направляли счастья чёлн
К мечте – всё дальше от былого.

Август, 2008 года

Соловьиный мажорный концерт…

Соловьиный мажорный концерт.
На душе, как в раю, светозарно.
Я не знаю, что будет в конце, —
А пока – мир во власти азарта.
Льются трели светлей, чем ручей,
Звуковые включая колена.
Соловей по прописке ничей:
Он певец бескорыстный Вселенной.
Разбуди же во мне, соловей,
Откровенно усталую душу;
И хотя бы на время развей
Беспросветно нависшую думу.

Май, 2009 года

В романтическом Летнем саду…

«И опять, в романтическом Летнем саду…»

Георгий Иванов

В романтическом Летнем саду,
Где вздыхали, мечтали поэты, —
Я с подругой красивой иду,
Расточая свои ей куплеты.
Нам история смотрит в лицо,
Улыбаются статуи мило.
В наших взглядах любовь налицо,
Что так долго в разлуке томилась.
У дворца мы Петра постоим,
Воскрешая угасшие встречи;
И как прежде сердца озарим
Поцелуями в белый наш вечер.

Июнь, 2009 года

Молодая капризная страсть…

Молодая капризная страсть,
Не спеши с моим сердцем венчаться.
Чтобы в чьи-то объятья упасть, —
До себя должен я достучаться!

Октябрь, 2009 года

В Румянцевском саду дождливо…

В Румянцевском саду дождливо
И сумрачно на фоне дня.
Здесь Репин, Суриков тоскливо
Глядят сквозь морось на меня.
Им Академия художеств
Продлила щедро в бронзе жизнь.
Теперь творцы и в зной, и в дождик
Живут под лозунгом «Держись!».
Они застыли с обелиском
У невских вод, как времена;
И мы, приблизив к бюстам лица,
Вдохнём тепло в их имена.

Сентябрь, 2009 года

На экранах и в жизни – насилие…

На экранах и в жизни – насилие, —
Таково капитала лицо.
Мой народ впал от страха в бессилие —
Вот и сжалось блокады кольцо!

Ноябрь, 2008 года

Женщинам, которых я любил

Вы были пылкими, ранимыми;
В своих грехах неповторимыми.
Я нежил каждую как мог, ласкал, —
И сладко вспенивал любви бокал!

Январь, 2009 года

Человечьими глазами пёс…

Человечьими глазами пёс
Грустно просит состраданья.
У метро к асфальту он прирос —
Чёрствым душам в назиданье.
Нет у пса уюта и тепла:
Бросил пса шальной хозяин.
С ним и радость уплыла…
Как спасти мне пса – не знаю!
Если он, как друг, за мной пойдёт, —
Я приму и обогрею.
…А пока хозяина пёс ждет:
Для него – он всех добрее.

Апрель, 2009 года

Есть в России хваткая семья…

Есть в России хваткая семья:
Сборище сквозных приспособленцев.
И отец, и доки – сыновья —
Ярые режимов прославленцы.

Октябрь, 2009 года

На столе фруктовый натюрморт…

На столе фруктовый натюрморт,
Чашки с кофе ароматным.
За окном блеснул грозы аккорд,
Тени мутных туч косматых.
Нам с подругой дома нипочём
Хмурый взгляд погоды паркой.
Сладко радость мы из чашек пьём
В ожиданьи ночи жаркой

Июль, 2009 года

Я давно не живу – доживаю…

Я давно не живу – доживаю.
Клонят тягостно годы к земле.
С грустью чувствую, как убываю,
Растворяясь в густеющей мгле.

Июнь, 2009 года

Во мне живут и белорус, и русский…

Во мне живут и белорус, и русский.
Приветно голос подаёт поляк.
Я – славянин! А наш исток – этруски:
Оттуда проистёк славянский шлях.
Давно мы разбежались по квартирам,
Забыв о братьях, вешаем замки.
Вот почему на нас в упор мортиры
Наводят огалтело чужаки.
Ещё не поздно, гордые славяне,
Друг другу руки дружно протянуть…
Тогда и злоба недругов увянет, —
И им придётся нам долги вернуть

Июнь, 2009 года

С тобой вошли мы в осень грустно…

С тобой вошли мы в осень грустно.
И вдруг – нам в радость весь ноябрь.
Мы счастьем мерим жизни русло,
Забыв, что рядом ждёт декабрь.
А он по-зимнему грозится
Наш остудить весны порыв.
Но мы готовы с ним сразиться —
Огнём сердец любовь прикрыв.

Ноябрь, 2008 года

Вся нечисть нагло вышла в «люди»…

Вся нечисть нагло вышла в «люди» —
Наш дом и флигель густо заселив.
Себя так эта накипь любит, —
Что смыть её способен лишь прилив.

Ноябрь, 2008 года

Её цветущую недуг убил…

Светлой памяти Петербургской актрисы Анны Самохиной
Её цветущую недуг убил, —
И мы растерянно поникли.
Её – красавицу народ любил, —
Как мы любить талант привыкли.

Февраль, 2010 года

Стоял июль душистый, томный…

Стоял июль душистый, томный;
Манила свежестью река.
В старинном парке нас укромно
Свела в тот день любви рука.
Там было так неповторимо
В природе, в чувствах и страстях,
Что к нам, казалось, счастье зримо
Примчалось вдруг на скоростях.
А наша долгая прогулка
Восторгом в душах пролилась.
И билось сердце нежно, гулко,
Познав в тиши соблазна власть.

Июль, 2009 года

Наша деревня

Заросший двор и дом заброшенный.
Вся эта пустота тоской горчит.
Зачем в деревню к нам непрошено
Вошёл разор, как басмачи.
Где жатвы той разноголосица,
Когда одной семьёй мы шли в поля.
Теперь бурьян, чересполосица
На сонных землях встали у руля.

Июль, 2009 года

В этой крепости-музее…

В этой крепости-музее
Мы с тобой – не ротозеи!
Бродим мы по ней влюблённо, —
Как по храму Аполлона.

Март, 2009 года

Капиталистический рай

Правит бал здесь нахально жульё,
Обирая доверчивых честных.
Так и варится мутный бульон,
Отравляя народ повсеместно.

Март, 2009 года

В Павловском парке

Густые запахи сирени.
Славянки мостик кружевной.
Ротонды белой акварели
И птиц молебен неземной.
А впереди – на сонном взгорье
Округло высится дворец.
И нет ни горести, ни горя —
И сердце рвётся под венец.
Давай же, милая подруга,
В любимом парке жизнь хвалить;
Привольно чувствовать друг друга
И день о щедрости молить.

Июнь, 2009 года

Был он жёстким, порою жестоким…

Был он жёстким, порою жестоким —
Вождь народный Иосиф стальной.
Но пройдя сквозь грозу и потоки, —
Он мир спас от бациллы чумной.

Ноябрь, 2008 года

Ни поезд жизни, ни телега…

Ни поезд жизни, ни телега
Не довезут нас до мечты.
Попутно угостят ночлегом —
И сбросят где-то у черты.

Сентябрь, 2008 года

Я люблю увядающих женщин…

Я люблю увядающих женщин
За смиренье и грусть красоты.
Я люблю их цветущих не меньше:
Мне они греют плоть и мечты.

Ноябрь, 2009 года

По-апрельски то зябко, то парко…

По-апрельски то зябко, то парко.
Мы лениво по парку идём.
В птичьем гомоне звонком, азартном
Позывные весны узнаём.
Нам наскучили зимние песни,
Мы от белой устали тоски.
По душе нам – весенние вести
И зелёные в роще мазки.
Вот и ты по-весеннему жадно
Озираешь проснувшийся мир.
Да и мне по-мальчишески жалко
Проглядеть этот сказочный миг.

Апрель, 2009 года

Редеет тополь на моих глазах…

Редеет тополь на моих глазах —
И мне тоскливо безнадёжно.
Как будто зябко опадаю сам
В объятьях осени остылой.

Сентябрь, 2008 года

Ты любовалась облаками…

Ты любовалась облаками
Так откровенно и светло,
Что мне подумалось: веками
Картинно небо нас влекло.
Где разрывая притяженье,
Непрочь мы крылья обрести;
И сбросив страха наважденья,
Как в дом, в мир вечности войти

Сентябрь, 2008 года

Петербургский апрель

Тусклые, бледные лица.
Мокрый, простудный апрель.
Некогда солнцу пролиться,
Кашляет глухо капель.
Сумрачно в душах, в природе…
Где же прозрачность весны?!
В городе сумерки бродят,
Нас ослепив без вины.

Апрель, 2009 года

Я не жил, а присутствовал в жизни…

Я не жил, а присутствовал в жизни:
С ранних лет был отравлен тоской.
Я по жизни готов справить тризну, —
И уйти в дальний мир на покой.

Декабрь, 2008 года

Вырица – скучная станция…

Вырица – скучная станция —
Даже скучней, чем дожди.
Здесь не ходил – и на танцы я:
Павловск нас ждал впереди.

Июнь, 2009 года

Щемяще плачет небосвод…

Щемяще плачет небосвод:
Там журавли грустят прощально.
Тоской от хмурых тянет вод,
Но листья кружатся венчально.
В их невесомом кураже
Любви проклюнулось начало.
И им не боязно уже
Лететь всё дальше от причала

Сентябрь, 2009 года

Сколько боли во мне и печали…

Сколько боли во мне и печали
И по тем, кто ушёл и по тем, кто уйдет.
Нас дороги с мечтою венчали,
Позабыв, что в конце всех забвение ждёт.

Январь, 2009 года

– Ищу Человека! – Изрёк Диоген…

– Ищу Человека! – Изрёк Диоген.
И этим в веках он продлился.
Какой в человеке озвучить нам ген?! —
Собой, чтобы он возродился.

Февраль, 2009 года

Вот и выдохлась наша любовь…

Вот и выдохлась наша любовь,
Только сердце щемяще тоскует;
Да звонок телефонный, как боль,
Вдруг кольнёт, мой покой атакуя.
Мы ушли от любви в стылой мгле,
Зябко души и плечи сутуля.
И никто на притихшей земле
Нас не встретил, рукой салютуя.
А сегодня, разрыв осознав,
Мы навстречу открыли движенья…
Наши чувства, разлуку познав,
Нас опять обрекли на сближенье.

Февраль, 2009 года

Все мы – временные на земле…

Все мы – временные на земле!
Не спасут ни власть, ни воля злая.
Так зачем на жизни корабле
Мы порой других сбить с ног желаем.

Март, 2009 года

Ранние гроздья рябины…

Ранние гроздья рябины
Душу тоской обожгли.
Низкие тучи убили
Светлую радость земли.
Лето вздыхает прощально,
Нас окропляя дождём.
Милая! Верь мне: венчально
Мы – и сквозь осень пройдём

Август, 2009 года

Куда ни кинь, то блат, то мафия…

Куда ни кинь, то блат, то мафия.
Как в жизни честному себя продлить?!
Пропеть здесь мало злу анафему —
Пора в себя дух Робин Гуда влить.

Декабрь, 2009 года

Зябко осень вздыхает в лесу…

Зябко осень вздыхает в лесу.
Вспыхнул красочно клён на опушке.
Эту грустную года красу
Разглядел и озвучил сам Пушкин.
Но у каждого – свой листопад,
И своё листопада прочтенье.
В наших душах дождей перепад
И забытое неба свеченье.
Только ты в позолоте тоски
И под всхлипы ветров одичалых —
Увяданью сердец вопреки
В нас зажжёшь притяженья начало.

Сентябрь, 2008 года

Нет ни томного вздоха, ни выдоха…

Нет ни томного вздоха, ни выдоха:
Я своё отлюбил и отпел.
Не ищу я на сцену вновь выхода —
В срок со сцены сойти я успел.

Апрель, 2009 года

Распушился на радостях клён…

Распушился на радостях клён,
По-весеннему дышит погода.
Я тобой, как мальчишка, пленён
На пороге зелёного года.
Мы дорогами стужи прошли,
В зябких душах спасая желанья.
А теперь нам открылись вдали
Тёплых дней зоревые посланья.
Наша встреча на выдохе дня
Затеряется в зарослях ночи;
И земля, тишиною звеня,
До утра поцелуи рассрочит.

Май, 2009 года

Надоели не лица, а хари…

Надоели не лица, а хари,
Что в кино и на – теле снуют.
Эти якобы тоже пахали,
Воровской обретая уют.

Январь, 2010 года

Вся ты в белом, как лебедь…

Вся ты в белом, как лебедь.
Грациозна как он.
Что дождей нам молебен,
Журавлей перезвон?!
Мы и в лето, и в осень
Знаем цену любви.
У времён мы не просим
Откровений крови.
Наши чувства – в кипенье,
Как морская вода.
Мы своим нетерпеньем
Укротим холода.

Сентябрь, 2009 года

Опять в сквозном, простудном сквере…

Опять в сквозном, простудном сквере
Душа потерянно грустит.
Уже закрыты в лето двери
И мир дождями шелестит.
Как в этой осени остылой
Найти спасительно себя?!
Уйти от хмурости постылой, —
Тебя в тебе прочесть любя.

Октябрь, 2008 года

Проза

Николай Коняев

Аввакум
(пьеса)

События пьесы разворачиваются в Москве летом 1664 года после возвращения протопопа Аввакума из сибирской ссылки.

В пьесе действуют следующие исторические лица:

Протопоп Аввакум. Один из вождей раскола. Гениальный русский писатель.

Федосья Прокопьевна Морозова. Одна из первых красавиц России. В семнадцать лет вышла замуж за боярина Глеба Ивановича Морозова. После смерти мужа Федосья Прокопьевна становится владелицей третьего по величине состояния в стране. Ей всего 32 года…

Фёдор Михайлович Ртищев. Приближенный царя Алексея Михайловича. Ведает Приказом Большого дворца. Ему 38 лет. Он образован, владеет многими языками. Родственник боярыни Морозовой.

Настасья Марковна Петрова. Дочь деревенского кузнеца. В четырнадцать лет вышла замуж за Аввакума. Прошла с ним всю сибирскую ссылку. Сейчас ей 41 год.

Афанасий Филиппович Пашков. Енисейский воевода. Смелый, талантливый и жестокий организатор. В 1655 году возглавил экспедицию землепроходцев на Амур. Многое сделал для освоения Приамурья.

Симеон Полоцкий. Принял монашество в 1655 году. Тогда же познакомился с царём Алексеем Михайловичем. Когда поляки осадили Полоцк, перебрался на жительство в Москву. Ему 35 лет. Поэт. Связан с тайным сыском – официально обучает латинскому языку подьячих Приказа тайных дел.

Фёдор. Юродивый. Духовный сын Аввакума. 23 года.

Монашек