Снег уже стаял, но весенние морозцы сковывают землю.
В ночную тишину падает надсаживающийся пьяный крик:
– Пота-а-пыч!.. А-а-ать? Пота-а-апыч!..
Ветер подхватывает крик и кружит над пустынной площадью неуютного села. Как большой мрачный гроб, темнеет здание волостного правления. Новое крыльцо пахнет сосной. Мутно белеют в полумгле лужи и колесники дороги. А за дорогой – молчаливые и холодные поля.
– Ста-ри-ик!.. А-аать?.. Задремал, ста-арик? Пота-а-апыч!..
Против волостного правления дощатый, крытый соломой пожарный сарай. Оттуда неторопливо выныривает человеческая тень, качается и плывет в ночном тумане. Навстречу ей с крыльца сползает другая человеческая тень.
Это старшина, еще не протрезвившийся после короткого сна, вышел освежиться и кстати проверить ночной пожарный караул. Строгим и хриплым голосом он кричит:
– Спа-ал, старик?.. А?..
– Здравствуй, Микита Кузьмич!.. – слышится в ответ.
– Здоров буди!